Гонконг. Китайская жемчужина из британской короны
Свою последнюю колонию в Юго-восточной Азии Великобритания потеряла целых десять лет назад, но Гонконг до сих пор остается немного британским.
Я оказалась в Гонконге — как ни прозаично это звучит — по работе. В течение месяца мне и нескольким моим коллегам предстояло трудиться в фирме китайских партнеров и на собственном опыте узнать, как у них устроен производственный процесс, а также что собой представляет офисная жизнь в месте, давно заслужившем звание деловой столицы азиатского мира.
Но кроме служебных дел нам хотелось, воспользовавшись предполагаемым досугом, осмотреть знаменитые на весь мир достопримечательности Гонконга — его парки, монастырь Пулин, пик Виктории…
Опиумные войны рыболовов
Официальное название этого места сейчас — Специальный административный район Гонконг, хотя само слово «Гонконг» из кантонского, южного диалекта, не имеющего официального статуса. Нынешние китайские власти больше любят пекинский диалект, а соответственно предпочитают, чтобы это место называли Сянган.
Для того чтобы понять его особую роль в географии и истории страны, достаточно просто посмотреть на карту. Несколько рек и в их числе полноводная Бэйцзян впадают в Южно-Китайское море, образуя длинную и широкую бухту Чжуцзянкоу. Бухта оканчивается двумя далеко вдающимися в море полуостровами, западный называется Макао, а восточный — Коулун.
Теперь Коулун на пекинский манер называют Цзюлун, и с него начинается новая автономная территория в составе Китая. Дальше она распространяется на остров Гонконг и ещё множество мелких островков. Привлекательность этих мест для мореплавателей прошлого более чем очевидна: именно здесь заканчивалось их многомесячное путешествие из Европы.
До относительно недавнего времени Макао принадлежал португальцам, а Гонконг — Великобритании. Однако первооткрывателями и этих земель для европейцев тоже были португальцы, приплывшие сюда в начале XVI века — в эпоху Великих географических открытий.
Местные жители тогда и не помышляли о трансокеанской торговле и бурной контрабанде — перед глазами мореплавателей предстали негостеприимные, малонаселенные острова, с разбросанными здесь и там рыбацкими деревушками.
Европейцы быстро оценили достоинства этого места. Выгодная торговля китайскими товарами начиналась именно здесь. Менялись только флаги, реявшие над судами, входящими в гавань Гонконга — к началу XVIII века португальских купцов и судовладельцев стали теснить британские торговые суда и компании.
К концу XIX века китайские власти стали испытывать раздражение из-за бесцеремонности хозяйничавших тут европейцев, и в 1840 году вспыхнула первая англо-китайская война (её называют опиумной войной: формальным поводом для развязывания военных действий послужил приказ правительственного комиссара Линь Цзесюй уничтожить запасы опиума, принадлежащего британцам), завершившаяся в 1842 году подписанием мирного договора, по которому Гонконг перешел в «вечное владение» Великобритании, то есть фактически стал её колонией.
Вторая опиумная война (англо-франко-китайская война 1856–1860 годов) лишь расширила английские владения. На границе между между китайской и британской территориями появилось довольно странное образование — нечто вроде крепости, получившей название Коулун (Kowloon Walled City).
К концу 1980-х годов здесь жило более 50000 человек на участке земли в сто метров на двести. Их не желали признавать своими гражданами ни китайские, ни британские власти.
Китайская Народная Республика не раз предъявляла требования «вернуть» ей Гонконг. И по мере смягчения крайностей коммунистического режима и перехода жизни к более размеренному течению Великобритания стала уступать в споре. В 1997 году она наконец передала КНР свою колонию, предоставив населению возможность получить британское подданство и переселиться, куда им хочется (чем многие и воспользовались).
Но на ближайшие пятьдесят лет Гонконг сохраняет некоторые привилегии: свою юридическую и денежную системы, собственные законы, возможность входить в международные организации. Пока остаются и другие следы европейского владычества: рыночная экономика, большое количество говорящих по-английски людей, относительно высокий процент христиан.
Мы говорим «Гонконг» подразумеваем «небоскребы»
Хрупкие или массивные, округлые или с четко выраженными гранями — небоскребы Гонконга с одинаковым упорством тянутся ввысь, к облакам. Это благодаря им Гонконг характеризуют, как «съемочную площадку для фантастических фильмов», награждают эпитетом «лучший индустриальный пейзаж мира», называют «городом будущего».
Но попробуйте взглянуть на гигантов днем — лишенные очарования, придаваемого им иллюминацией, небоскребы наводят тоску своими правильными углами и бесконечной чередой одинаковых окон.
Кроме того, в Гонконге, также как и в любом другом городе мира, по соседству с новыми «с иголочки» зданиями встречаются строения, явно нуждающиеся в ремонте, а то и в сносе. Они гораздо ниже небоскребов и напоминают замшелые пни среди стройных кипарисов. Обшарпанные углы, завешанные сохнущим бельем балконы, дети, катающиеся на велосипедах прямо на крыше…
Но наступает вечер и картина меняется. Неприглядные строения тонут в сумраке, а небоскребы надевают «сверкающие одежды». Особенно завораживающим зрелищем является музыкальное лазерное шоу, которое называется «Симфония огней» и «исполняется» на стенах и крышах нескольких десятков небоскребов в деловом центре города.
Подчиняясь музыкальным синкопам, трелям и аккордам крыши небоскребов выбрасывают в воздух пучки разноцветных лазерных лучей. Мы смотрели светомузыкальное шоу множество раз и установили, что наблюдать его лучше всего с Аллеи звезд (Avenue of Stars) на Коулуне, которая заслуживает отдельного абзаца.
Она тянется вдоль всей набережной пролива Виктория и знаменита тем, что все «звезды» гонконгского кино оставляют на ней отпечатки своих ладоней. Здесь же установлен памятник легенде азиатского киноискусства мастеру кун-фу Брюсу Ли. На фоне его статуи любят фотографироваться туристы — но это днем.
А ночью кинозвезда остается в компании с бронзовым оператором, держащим в руках камеру, с бронзовым режиссером, прижавшим к груди громкоговоритель, ну и с вездесущими небоскребами, смотрящимися в темные воды пролива.
Человеческое море
Гонконг — город с очень высокой плотностью населения. Она здесь чуть ли не самая высокая в мире, 6251 чел./кв.км.
Больше только в Сингапуре — 6411 чел./кв.км. И у нас была возможность убедиться в том, что это не преувеличение: толпы людей, безбрежным потоком стекающие в часы пик к станциям метро, поражают воображение. Даже торопясь на работу по утрам, мы всегда старались пережидать, пока «схлынут волны» человеческого моря.
Внутри гонконгского метро спрятан целый город — кажется, совсем не зависящий и уже точно не похожий на тот город, что снаружи. Тут свои кафе, магазины, скоростные поезда и… стерильная чистота. Только люди здесь те же. Они так же помнят о своем немыслимом количестве и сохраняют порядок в движении, думая об окружающих.
Увидев людей в ватно-марлевых повязках, не надо опасаться начала эпидемии птичьего гриппа — эти гонконгцы всего лишь позаботились о том, чтобы не заразить окружающих. Простудившись или подхватив насморк, жители мегаполиса стараются держать свои микробы «при себе».
И таких мы видели немало. Была ещё весна, и по гонконгским меркам погода держалась довольно холодная: температура не поднимала выше +15 °С. За месяц пребывания там мы ни разу не видели на небе солнца — его закрывали тучи.
Но если дождь считался для апреля делом обычным, то неожиданно установившаяся холодная погода — аномалией. Облачившиеся в пальто, кожаные перчатки, вязанные шарфы и шапки, гонконгцы настроились стойко переносили «стужу», с удивлением поглядывая на нас, щеголявших в жакетах и пиджаках.
Впрочем, ничего более теплого в наших чемоданах и не было — ещё дома нам советовали готовиться к знаменитой гонконгской жаре и категорически не рекомендовали брать с собой теплые вещи.
Лучше всего смотреть на город с пика Виктория (Victoria Peak). Это самая высокая точка острова, и отсюда со смотровой площадки открывается чудесный вид на острова, водную гладь моря, порт, вершины виднеющихся вдали гор и огни небоскребов.
К сожалению, в пасмурные дни — а других нам увидеть не удалось — роскошную панораму портит плотная молочная завеса облаков. Но нас порадовал и их вид. К тому же, фотографии в путеводителе помогли нам представить, как это все должно выглядеть в хорошую погоду, а потом мы развлеклись в окрестных магазинах.
Тихий час для офисного планктона
Пригласившая нас фирма пользуется репутацией одной из самых крупных и успешных в своей области не только в Гонконге, но и во всей Азии. Гонконгцы почитают за большую честь работать на нее, и честь эта выпадает далеко не каждому.
Мы ожидали, что наши китайские коллеги окажутся настоящими профессионалами, но все же их компетентность, ответственность и даже дотошность, объем деловых вопросов и скорость, с которой те разрешались, производили впечатление. При этом никто из служащих не засиживался на работе до полуночи и не приходил с рассветом.
Атмосфера, царящая в офисе, была скорее сосредоточенной и дружественной, чем нервной и агрессивной.
Сам же офис неожиданно походил на… магазин детских игрушек. Практически на каждом рабочем столе, задумчиво прислонившись щекой к жидкокристаллическому монитору, стояли плюшевые мишки коала, дельфины или слоны, а клавиатуру полумесяцем огибали стройные ряды миниатюрных покемонов и прочих подобных им существ.
Предназначение мягких игрушек вскоре прояснилось — они служили подушкой для послеобеденного отдыха. Оказалось, что час, отведенный на ланч, сотрудники фирмы делят на две части: 30 минут на поглощение пищи и столько же на сон на рабочем столе с плюшевым животным или вытащенной из ящика стола подушечкой под головой. Кое-кто из нашей группы быстро перенял традицию послеобеденного сна и уверял, что это идет на пользу производительности труда.
Задача покемонов была, видимо, сходна с той, которую наши соотечественники возлагают на горшок с любимой фиалкой, принесенной из дома и водруженной на офисный подоконник, так, чтобы все время останавливаться на ней взглядом: напоминает о доме и радует глаз.
Но и сам ланч оказался связанным для нас — людей, почитавших себя поклонниками китайской кухни, — с неожиданной проблемой. С неспешным сидением в ресторанах нам приходилось ждать вечеров, а для кратких дневных перерывов искать места попроще.
Поначалу мы попробовали было питаться… возле больших чанов, установленных прямо на улице. Проворные повара жарили в них всякую снедь (точнее определить содержимое чанов трудно, но можно сказать, что там было что-то из области морепродуктов), ловко нанизывали её на палочки и совали в руки покупателям в обмен на протянутые деньги. Но после первого такого «уличного обеда» пришлось признать, что это нечто совсем не похожее на то, что мы называем «китайской кухней».
Манипуляции с раскаленной и очень жирной едой на горячей же палочке в отсутствии салфеток требовали ловкости, которой мы не обладали, к тому же ее гастрономические качества отнюдь не компенсировали перенесенных мук.
Тогда мы обратили внимание на кафе, на витринах которых висели, скорбно поникнув щупальцами, свежевыловленные кальмары. Против ожидания основным блюдом в таких кафе были не морепродукты, а бульон, в котором плавали пельмени и длинная лапша.
Пахло вкусно, но есть было неудобно — подцепленные палочками пельмени валились обратно в тарелку, окатывая европейского едока фонтаном жирных брызг, лапша же и вовсе не желала «ловиться на палочку». Словом, и на этот раз нас подвело отсутствие должной ловкости.
Зато о ресторанах Гонконга у нас сохранились самые приятные воспоминания: красиво сервировано, изысканно подано, великолепно приготовлено. Основные блюда это, конечно, рис и морепродукты. На столах, рядом с палочками, лежат европейские столовые приборы — ножи, вилки и ложки. Кстати, в ресторанах ими пользуются не только западные туристы, но и китайцы.
К концу месяца наши русские души уже в полной мере стосковались по свободному пространству, щедрой рукой отданного под газоны, клумбы или попросту «подаренного» вездесущим сорнякам одуванчикам. Увы, земли в Гонконге мало, и соответственно мало травы — что поделать, землю на островах приходится экономить.
И даже в самых разнообразных и очень красивых гонконгских парках нас не покидало ощущение строго очерченных границ, в которых позволялось произрастать травке, некой камерности, компактности паркового пространства, зажатого со всех сторон небоскребами.
Может быть из-за этого покидать гостеприимный остров было почти так же приятно, как и побывать на нем.
